Российская певица, композитор, старший преподаватель РАМ имени Гнесиных Раиса Саед-Шах побеседовала с корреспондентом «Без фальши» о своем творчестве и поп-музыке в России сегодня.
-В душе вы преподаватель или артист?
-Сначала, конечно, была больше артист, но потом всё поменялось. Для того, чтобы постоянно заниматься концертной деятельностью, нужна сыгранная группа, продюсер, который постоянно тобой занимается. Это действительно серьезная работа, которая в нашей стране, к сожалению, не отлажена. У нас очень мало хороших директоров. К тому же, если я начну чаще выступать, мне придется преподавать раз в пять меньше.
-Ваша карьера началась довольно рано. Причем заканчивали Вы дирижерско-хоровой факультет. Вы знали о том, что Вы будете петь?
-Я пела всегда, с четырех-пяти лет. Когда я училась на ДХО в училище имени Октябрьской революции (ныне – ГМИ им. Шнитке), я занималась эстрадным вокалом частным образом. Тогда эстрадно-джазовое отделение для вокалистов только-только открывалось. По-моему, на Ордынке еще даже не было такого факультета.
-А как так получилось, что Вы в столь юном возрасте попали к Давиду Тухманову, начали сотрудничать с Тальковым?
– Мама сотрудничала с Тухмановым, они написали много песен для звёзд отечественной эстрады: Ротару, Леонтьева, Успенской. Тухманов приходил к нам в гости, просил меня спеть, а я, конечно же, с удовольствием это делала. К тому времени я уже сочиняла свои песни. Некоторые тексты, которые я создавала вместе с мамой, мы отдавали Тухманову. В некоторых местах у нас с ним даже была похожа музыка, удивительно было за этим наблюдать! Потом Оскар Фельцман отдал свою группу «Огни Москвы» Давиду Фёдоровичу, так появился «Электроклуб». Вот Тухманов меня, маленькую девочку, туда и привел.
-Вы упомянули маму. Она у Вас известная поэтесса. Сильно ли она повлияла на ваше творчество?
-Да, мы всегда сотрудничали и сотрудничаем. Я всегда с ней советуюсь, причём не только по текстам, но и по музыке, которую сочиняю: она подсказывает мне на интуитивном уровне. У нее очень хороший вкус, мама пишет не только стихи, но и прозу, сценарии к фильмам и спектаклям. Недавно вышел сборник ее рассказов «Обнаженная натура». Родила она меня рано, в 17 лет, поэтому мы с ней вместе росли и растем, мы подруги. Помимо этого, сильна, конечно же, связь творческая. Она меня чувствует, а я её.
– А на музыкальный вкус родители повлияли сильно?
– Папа живет в Непале уже давно, поэтому мама повлияла в большей степени. Когда мы жили с семьей там, мне давали слушать народную непальскую, индийскую музыку, в основном именно она звучала вокруг. Примерно в это же время я познакомилась с творчеством Барбры Стрейзанд, Донны Саммер, Эллы Фицджеральд, Дженис Джоплин, Ареты Франклин, чуть позже – с Филом Коллинзом, Bee Gees. В России в то время было очень много литобъединений. Рейн, Евтушенко иЛеснянская были частыми гостями в нашем доме. Мама у меня очень хлебосольный человек, умеет хорошо встретить, поэтому к нам особенно любили приходить. Так, читали новые стихи, обсуждали их, а я садилась сбоку и слушала.
– А когда Вы пишете песни на стихи, что появляется раньше?
-По-разному. Иногда моя «рыба» вдруг рождает мамины тексты, иногда вместе находим чье-то стихотворение. Песни на Ахматову появились у меня сами собой. Не может быть в музыке всё время одинаково. Иногда материал рождается синхронно: у меня музыка, у мамы текст, особенно, если в этот момент мы рядом. Так вместе и идём.
-В программе «Рожденные в СССР» вы упомянули о том, что из группы Вас фактически «ушли», и я думаю, что сейчас исполнители с такими ситуациями продолжают сталкиваться. Что делать?
-С одной стороны, ставить на место хочется. С другой – если у тебя нет сил, не нужно с этим бороться. Возможно, ситуация так выстраивается лишь потому, что тебе туда не нужно. Мне лишь очень жаль, что я не успела из-за этого ухода записать «Маленькую зиму» и другие прекрасные песни, которые в моем исполнении звучали очень красиво. А так – значит другой путь. Сегодняшний шоу-бизнес мне не нравится, такое творчество для меня было бы невозможным. Входить в эту обойму – значит придерживаться правил, которые мне совершенно не близки. Я фактически это сделала, пошла в «Монитор», начала сотрудничать с Лисовским. Это были первые дискотеки в нашей стране, они, кончено же, требовали фонограммы. Тем не менее, в них принимал участие весь цвет тогдашнего музыкального шоу-бизнеса: Сергей Минаев, Владимир Маркин, Владимир Пресняков, Алла Пугачева. Творчески это было неинтересно совершенно – не было новых песен, на них просто не хватало времени из-за гастролей.
-Сейчас люди подписывают петицию против «Новогоднего огонька», чтобы не видеть одни и те же лица.
-Я их понимаю
-Но почему в России так?
-Это происходит испокон веков. Есть команда, и всё в ней очень коррумпировано. Боятся пускать в шоу-бизнес кого-то нового, и если и пускают – страшно представить, через что приходится этим людям пройти. Кто-то становится по-настоящему народным, например Шнур или Лепс, – с этим они уже ничего не могут сделать. Но нам хотят внушить, что не рождается больше прекрасных артистов и музыкантов, а это не так. Недавно была на фольклорном фестивале и осталась в восторге. Меня поражает, что в России не интересуются «world music», тем, что интересно всему миру, ведь именно это вдохновляет, дает возможность почерпнуть что-то новое. Некоторые поют джаз и забывают о том, что это, все-таки, музыка афроамериканцев. Наша – другая, и мы также можем ее по-своему переосмысливать, интерпретировать, создавая прекрасное. Очень много талантливых людей, которые действительно что-то делают для нашей культуры: Сергей Старостин, Анна Пингина, Инна Желанова– лишь некоторые. Их любят и ценят в профессиональном мире. Такие музыканты не нуждаются в рекламе, но о них, к сожалению, не знают массы.
-Вы занимаетесь музыкой с внучкой. Ей Вы тоже посоветуете идти по музыкальной стезе?
– Не нужно советовать. Пока дети маленькие, нужно к ним присматриваться. По крайней мере, музыка еще никому не вредила, ведь мы не просто развиваем музыкальность ребенка, мы развиваем его душу. Внучка «варится» в этом с трех лет, постепенно привыкает. Уже записывалась с папой в студии. Мы с ней вместе поем, по субботам ходим на гармонию. Это как раз то, чего у меня не было в детстве, мне этого не хватает. Ей будет намного проще гармонизовать музыку, подбирать.
– А чем бы вы еще хотели заняться, если бы могли отмотать время назад?
-Народным творчеством. Я непалка, поэтому занятия русским фольклором заканчиваются попытками, – слишком сильный непальский налет приобретают мои интерпретации.
-Когда Вы занимаетесь со своими студентами, вы отождествляете себя с ними, чтобы помощь была эффективнее?
-Конечно. Я больше скажу: они меня многому научили. Преодолевая их трудности, я сразу искореняю свои, они, безусловно, есть до сих пор. Дети меня многому научили, именно благодаря совместной работе я становлюсь лучше и делаю лучше их. Поэтому тут еще неизвестно, кто кого учит. Самое интересное в моей профессии – работа разной сложности с совершенно разными людьми. Иногда кажется, что ничего не выйдет. Но нет, получается! Эти победы очень ценны, и у меня их было несколько. Люди меняют свою судьбу, используют свой единственный шанс. Они в профессии, и это потрясающе.
-А как вы считаете, молодое поколение, которое более мотивировано по сравнению с предыдущими за счет информационного изобилия, – действительно, сильнее?
-Думаю, что да. Оно, конечно же, в чем-то сильнее, но в чем-то менее глубокое. Да, много информации, много чего знают, но вот работают иногда очень поверхностно и даже не думают о смысле. И это касается не только музыки, но и поэзии, театра, кинематографа. Почему-то многие поют только каверы и не хотят создавать свою музыку, любят исполнять под минус, и их это устраивает: репетировать не надо. Но ведь настоящие музыканты такого себе не позволяют.
-И что бы вы посоветовали людям, которые только начинают свой творческий путь?
-Верить своей интуиции. Не нужно думать, что педагог всегда прав. Безусловно, наставнику следует доверять, но если чувствуешь, что у тебя лишь хуже получается, – продолжай искать своего педагога, своего единомышленника. Не останавливайся, не переставай верить в себя, даже если будут провалы, ошибки, неудачи. Если ты чувствуешь, что это именно то, чем ты хочешь заниматься, – ты с этого пути не сворачиваешь, лишь ищешь правду. Сейчас такое время, когда очень много подмен, ненастоящего, «пластмассового». И в этой жизни нужно уметь находить то, что по-настоящему «твоё».
