На вопрос: «что там — за чертой?», пытались ответить многие религии, философы, музыканты. Одним из первых композиторов, поднимающих эту тему в своих произведениях, стал Иоганн Себастьян Бах. Вокальное творчество этого гения, как бесконечное размышление о мире и о месте человека в нём. Он рассуждал о смерти и счастье, об отношениях с Богом. Когда он писал на евангельские тексты, то выходил за рамки церковной музыки. Композитор передавал в них реальные человеческие чувства и переживания. Бах не думал о тексте, он чувствовал его. Писал так, как говорил ему его «собственный Бог». В текстах своих кантат он смирился и полностью принял жизнь такой, какая она есть, со всеми её ужасами и страданиями, давая право каждому сделать свой выбор.
Британский режиссёр Кэти Митчелл, всю жизнь испытывавшая любовь к Баху, вместе с певцом и дирижёром Рафаэлем Пишоном решили поразмышлять на тему смерти. Они создали спектакль-состояние «Траурная ночь», в основу которого легли фрагменты избранных кантат гения XVII века. Пять арий, пять речитативов, четыре хора И.С. Баха и один мотет «a capella» Иоганна Кристофа Баха Митчелл распределила между пятью солистами, которые стали в этот вечер одной семьей.
Тексты кантат, обращённые ко всем и сразу, — это переживание смерти. Принимать или не принимать её? Всем рано или поздно придётся уйти из этого мира, но никто не знает, когда наступит их срок, и как это случится. Очищение или вечные муки? В этой духовной музыке — огромная палитра чувств: от покоя и умиротворения до разрушительных страданий. «В кантатах нет повествовательной линии, привычной для театральных пьес или оперного либретто, но я была удивлена, как быстро музыке удалось создать собственное театральное повествование», — признаётся режиссер.
Имя Кэти Митчелл известно Европе уже давно. До своих «экспериментов» она была главным режиссёром Королевского Национального театра, но потом её заинтересовал другой вид театра — мультимедийный. Она всерьёз увлекается кино, элементы которого постепенно входят в её сценические действа. Вскоре Митчелл начала снимать и монтировать свои спектакли «в прямом эфире», на глазах у зрителей. Во многих интервью она признавалась, что большое влияние на неёоказало советское кино, прежде всего, фильмы Андрея Тарковского. «Я заимствую эстетику изображений Тарковского, показываю и подчёркиваю то, что мы видим ежедневно и то, что вроде бы не должно цеплять», — говорит Митчелл. Именно акцент на рядовых моментах жизни становится главной особенностью её постановок.
«Траурная ночь» — спектакль, поставленный Митчелл для фестиваля Экс-ан-Прованс в 2014 году, — полная противоположность её предыдущим медиа-экспериментам. По сути, здесь ничего не происходит. Действие разворачивается в доме, где после похорон отца собираются его скорбящие дети — два брата и две сестры.
Декорации отличаются нарочитой условностью. Есть лишь небольшое подобие кухни и шкафа, стол, за которым сидят певцы и точечный свет от фонарей. Такая особенность напоминает «Догвилль» Ларса фон Триера, фильм, в котором самое важное — отсутствие визуального ряда. Герои передвигаются по ровной площадке, а декорации заменяет изображение на полу.
Кэти Митчелл в своем спектакле сфокусировала всёвнимание на певцах, ариях, эмоциях, жестах и движениях. Яркий акцент — это медленный темп, в котором герои совершают обыденные действия: накрывают на стол, едят, пьют и ругаются, вновь и вновь перечитывают завещание, примеряют вещи отца. Каждое их движение, шаги по сцене выглядят оправданными и естественными. В такие моменты жизни не хочется бежать. Вокруг всёостанавливается, застывает, а ты находишься в эпицентре. Есть время подумать, поговорить с собой, услышать внутренний голос и заглянуть в глаза смерти.
Самое важное в этом спектакле — сокровенность момента. Певцы стали одним целым. Их тембры прекрасно сочетались друг с другом, создавая отличный ансамбль. Они высказывались по очереди, делились друг с другом личными мыслями, и всё это происходило в их мире, где нет места посторонним. Митчелл как будто заставила зрителя подсматривать за тем, что ему видеть не полагается. Она заставила созерцать смерть, и это – главная идея «Траурной ночи».
