Странное сочетание – просветительские лекции обо всем на свете для взрослых и детей, где радость от соприкосновения с наукой тесно переплетается с радостью встречи единомышленников, и режим «онлайн»! Неужели занятие по истории искусств или по квантовой физике можно провести, не выходя из дома? 2020-й год доказал – да, это возможно! В рамках проекта «Университетские субботы» онлайн-лекции от педагогов РАМ им. Гнесиных посетило не менее 1650 человек. Из них около сотни зарегистрировалось на лекцию Ирины Сухоруковой с необычным названием – «Музыка начинается с фортепиано».
Ирина Игоревна Сухорукова – главный специалист отдела международных связей и творческих проектов, старший преподаватель кафедры педагогики и методики РАМ им. Гнесиных. В интервью она рассказала Лиде Заграевской о том, как это – проводить урок музыки не в рояльном классе, а за компьютером, что посоветовать 35-летней даме, которая внезапно решила заняться музыкой, какие симфонии Бетховена послушать и как надо заниматься, чтобы играть, как Моцарт.
– Ирина Игоревна, участвовали ли вы ранее в подобных проектах?
– Для меня это первый опыт участия в просветительских мероприятиях. На мою лекцию зарегистрировалось около 100 человек, присутствовала половина. В основном это были учащиеся 7-8 классов вместе с родителями. Первая часть лекции состояла из экскурса в историю инструмента. Потом я рассказывала, что игра на инструменте требует достаточно серьёзных усилий, но так же серьёзно и развивает человека в целом, а напоследок продемонстрировала мастерство великих пианистов.
– Сказался ли новый формат проведения «Университетских суббот» на специфике материала?
– Поскольку мероприятие проводилось в онлайн-формате, мне необходимо было в уме представить себе ситуацию, когда перед тобой сидят ребята, которые не занимались раньше музыкой. Я подумала: что можно рассказать им о том предмете, который я лично преподаю? Я решила выцепить яркие фрагменты из богатой истории инструмента и преподнести их слушателям в виде сказки.
– Например, откуда возникло фортепиано?
– В одно и то же время многие великие мастера были близки к тому, чтобы звук на инструменте приобрёл окраску – forte или piano – в зависимости от аттаки. Причисляют к создателям фортепиано итальянца, а вернее, падуанца Бартоломео Христофори. В связи с его именем бытует красочная легенда. Христофори был простым бедным музыкантом. Однажды знаменитый меценат Медичи возвращался из Флоренции мимо Падуи, только что отгуляв в Венеции на карнавале.
– Где насладился всеми прелестями жизни?
– В точку! Но для моей целевой аудитории, где преобладали школьники 7 и 8-х классов с родителями – танцевал и гулял. И по дороге он повстречал мастера Христофори, который, как показалось Медичи, будет полезен его коллекции инструментов. Ведь на тот момент у Медичи уже был собран целый музей с музыкальными инструментами, которые там просто стояли без дела. И вот там, на базе коллекции, Христофори и создаст фортепиано. Кроме того, я рассказывала о том, как вообще появлялись клавишные. Даже о самом первом древнегреческой инструменте рассказывала – органистроме. Показала видео, где на нем играют: нашлись такие энтузиасты, которые восстановили этот инструмент.
– Но вы говорили не только об истории инструмента…
– Верно. Второй блок лекции я посвятила рассказу о преимуществах занятий на музыкальном инструменте и на фортепиано в частности. Например, самое явное преимущество рояля перед другими инструментами заключается в том, что звуки искать не нужно. Практически на всех инструментах, начиная с человеческого голоса, нужна слуховая настройка, а на клавишах этого не требуется. Ну и, конечно, я похвасталась нашими знаменитыми гнесинскими виртуозами. На моей лекции прозвучала игра Бориса Березовского и Евгения Кисина.
– Насколько вы довольны результатом?
– На мой взгляд, не все, конечно, удалось. Могу сказать, что опыт такой лекции я должна буду ещё корректировать. Дело в том, что у тех, кто в прошлом учился в музыкальных заведениях, не возникло вопросов, а вот простые любители музыки не все поняли. Пара человек посетовала на то, что информации было слишком много для восприятия, и я предложила растянуть такое мероприятие на цикл из 4 лекций. Мне очень важно мнение тех, кто меня слушает. Потому что непрофессионалу очень сложно воспринимать информацию на том языке, который для нас с вами родной. Если нам с вами все кристально ясно, то вполне возможно, что для непрофессионала будет непонятным почти каждое слово. Например, когда я говорю о том, что на фортепиано нота “фа” звучит так, как должна. Какая нота? Как должна звучать? А как она ещё может звучать? Кто это устанавливает? Что вообще происходит? Для человека, который музыку никогда не изучал, это явление потребует дополнительных разъяснений.
– Были ли какие-то проблемы помимо незнакомого языка?
– Пожалуй, необходимо будет скорректировать количество музыки. Я подумала, что будет здорово, если продолжительность музыкальных произведений будет постепенно увеличиваться к концу лекции. Апогеем стала 1 часть концерта Чайковского в исполнении нашего выпускника Евгения Кисина, и это было неверным решением. Зато стало поводом поговорить о том, что и в 16 лет можно играть вот так на инструменте. С поправкой на то, что, конечно, это очень одарённый человек, который много трудился и трудится по сей день.
Ещё мне показалось, что полуторочасовая лекция – это многовато. Может, стоит попробовать разбить её на 30-ти минутные сообщения, потому что у современных детей укорочена концентрация внимания из-за тех информационных потоков, к которым они привыкли. У них совсем другое мироощущение, мировосприятие. Также мне кажется, что эти лекции должны быть смежными с каким-то ещё предметом – с чем-то, что ближе ребёнку. Надо находить какие-то параллели, чтобы это было ярче, запоминалось – быть может, живопись…
– Как вы считаете, насколько целесообразен такой формат обучения?
– Я не сторонник онлайн-мероприятий. Чтобы привить ребёнку любовь к музыке и возбудить интерес к занятию на инструменте, такой лекции явно недостаточно. Нужно живое прикосновение музыки к человеку. Если бы все проходило в классе, я бы построила урок совершенно по-другому. Я бы точно всех посадила за рояль, если бы это была аудитория непрофессионалов, и нашла бы, что кому играть, даже если они вообще ничего не умеют. Потому что когда человек попадает за рояль и понимает, что он чего-то тут может, то получает от этого хотя бы крошечное удовольствие, и тогда есть шанс, что он вернётся. А данная акция просто расширяет кругозор. Если я успею ярко рассказать о чем то, то, наверно, что-то запомнится. Но было бы очень неосторожным сказать, что после моей лекции кто-то побежал в класс специального фортепиано.
– Но я уверена, что теперь никто из слушателей не относится к фортепиано и изучению музыки в целом как к чему-то недостижимому. В дальнейшем вы-то планируете принимать участие в таких мероприятиях?
– С удовольствием. Я открыта для любой аудитории, это очень интересно, тем более что если это нужно кому-то, нужно общение такого рода на тему. Такая лекция – скорее просто разговор о музыке, а не урок. На тему пользы музыкального образования онлайн стоит развернуть целую дискуссию – как организовать онлайн-занятие, какие нужны учебники… И надо ли вообще все это делать.
– Даже так?
– Видите ли, Моцарт не занимался онлайн. С ним занимался отец, и я думаю, что не 45 минут, каждый день, сидя над ним, не отпуская его никуда и проверяя каждое его движение. И пытаться приклеить это к тому, что происходит в интернете, смешно. Это совсем другая планета.
– Сейчас вспыхнул большой интерес к обучению на рояле у взрослых людей. С чем это связано?
– У людей освобождается время, и они хотят себя чем-то занять. У нас в отделе педпрактики есть специальная школа для детей и взрослых, которые хотят заниматься. Они приходят откуда угодно. У меня весь класс наполнен студентами и аспирантами Мехмата, Бауманки. И они хотят играть не лёгкие переложения, а серьёзную классическую музыку.
– Как возможно во взрослом возрасте, не пройдя семь кругов ада музыкальной школы, выучить, например, 8-ю сонату Бетховена?
– Это действительно трудно, но если у человека есть интерес, надо его поддерживать. Сначала надо посмотреть, какие у него данные. Возможно мягкий аппарат и слух хорошо реагирует, тогда ситуация не катастрофична совсем. Надо сразу объяснить, что чтобы это получилось, нужно набраться терпения, позаниматься годика 2 как минимум. Это не как в живописи – ты пришёл, порисовал 2 часа, и у тебя уже готова какая-никакая картина. У нас так не бывает, у нас – отложенный результат. Одна 35-летняя дама меня спрашивала: ну как же так? Я ответила: вот вы спали, как спящая красавица, 35 лет, а потом проснулись, и вас заставляют танцевать латиноамериканские танцы. Вы можете себе это представить? Она согласилась, что это, как минимум, сложно. Я говорю: ну это то же самое, что вы сейчас хотите.
– Что бы вы ещё порекомендовали пианисту, начинающему в зрелом возрасте?
– Надо посоветовать такому человеку параллельно с фортепиано интенсивно заниматься сольфеджио – развивать навыки игры на инструменте без развития слуха бессмысленно. Чтение с листа и гаммы как “Отче наш”. Если у ученика совсем нулевой уровень, то для начала хорошо бы погрузить его в тот мир, который он так хочет попасть – мир музыки: дать что-то послушать. Если хочет играть 8-ю сонату Бетховена, пусть послушает несколько симфоний Бетховена, – он, наверно, вообще их никогда не слышал. 5-ю – все знают только первые 8 тактов. 4 и 5 фортепианные концерты очень легки для восприятия – это, можно сказать, попса. Наконец есть другие сонаты. Почему бы не почитать из серии ЖЗЛ книжку о Бетховене – если он взрослый человек. Всем, кто встал на путь к музицированию ребятам сразу говорим – раз вы пришли в Российскую Академию Музыки, давайте говорить на одном языке.
