Коко Шанель и Игорь Стравинский не раз становились источниками вдохновения для режиссеров – можно вспомнить, например, «Коко де Шанель» Анн Фонтен и «Коко Шанель» Кристиана Дюгея, документальную ленту «Портрет Стравинского» Ричарда Ликока и мультипликационную «Игорь: парижские годы» братьев Куэй. В картине режиссера Яна Кунена «Коко Шанель и Игорь Стравинский» два знаменитых мастера впервые выступили кинодуэтом.
Этот фильм – экранизация романа Криса Гринхолфа «Coco and Igor», изданного в России под названием «Вилла «Бель Респиро». Шанель и Стравинский: история любви». Никаких исторических свидетельств о любовных отношениях Коко Шанель и Игоря Стравинского не обнаружено, и Гринхолф не скрывает, что его книга во многом – роман-фантазия. «Мой вымысел – подробности их отношений, то, что они говорили и делали. Поэтому эта книга – роман, а не документальная биография», – отмечал английский писатель в одном из интервью.
В картине Яна Кунена фантазии Гринхолфа превратились в изящную, красивую, чувственную историю о взаимоотношениях и «взаимовдохновении» двух творцов. Но этот фильм не только о любви, но и о настроении эпохи всевозможных преобразований, в числе которых и новаторский музыкальный язык Игоря Стравинского, и революция в моде от Габриель Шанель с ее постоянным поиском чего-то нового во всем: от кроя одежды до ароматов.
Историю Коко и Игоря открывает провальная парижская премьера «Весны священной» в 1913 году (для фильма была выбрана запись Берлинского филармонического оркестра под управлением Саймона Рэттла, балет поставили в оригинальной хореографии Вацлава Нижинского). Публика негодует. В противовес толпе – крупные планы Коко, которая с легкой улыбкой наблюдает за безумием в зале: она словно поняла эту новую музыку, вдохновилась ею и ее создателем, Стравинским. Он же, сдерживая эмоции, наблюдает за происходящим из-за кулис.
Спустя три года Стравинский и Коко наконец знакомятся, и между ними словно вспыхивает искра. Композитор опьянен, заворожен Коко. Вместе с больной женой и детьми Стравинский переезжает в дом Шанель, однако отказывается идти на сближение с ней, одновременно отдаляясь и от страдающей жены. Стравинского мучает этот треугольник: сублимируя, он погружается в творчество.
Изначально кажется, будто этот фильм – не о пошлой любовной связи двух людей, а об их взаимном вдохновении друг другом. О страсти, рождающей красоту, а не порок. Но непорочность довольно быстро заканчивается: нагая Коко стоит перед Стравинским, и он более не в силах сдерживаться.
Чувственная сцена любви открывает новую главу «лав стори» – всё словно оживает: Коко отказывается от траурного черного и начинает носить белые наряды, Стравинский же окутан лучами солнца и счастья, что наполняет его изнутри. С еще большей энергией он продолжает сочинять.
Теперь о целомудрии не может быть и речи: Шанель со Стравинским даже оскверняют рояль своим соитием на нем. Но вскоре композитор оскорбляет Коко, называя ее «не художником, а продавщицей тканей», и сладостная гармония заканчивается.
На протяжении этой любовной истории, возвышенной в начале и неприглядно-бытовой ближе к завершению, радикально меняются и жизнь, и внутреннее состояние героев. Из непризнанного, кажущегося странным композитора Стравинский превращается в нового гения. Шанель, выпустив свой самый знаменитый аромат, тоже получает признание. Сцена, где Коко окружена множеством зеркал, – символ многогранной личности модельера: оказывается, эта беспринципная, никого не щадящая холодная дама со стержнем может быть почти мадонной – мягкой, альтруистично жертвующей своими ресурсами во благо других. Стравинский показан в фильме в разных состояниях, но его личность остается словно бы недосказанной, не раскрывается до конца, сохраняя загадку.
Изысканной оправой для этого калейдоскопа чувств, стремлений, желаний служит музыка Стравинского в качестве саундтрека и стильная, элегантно-утонченная «картинка»: черно-белые интерьеры и строгие, но изящные костюмы в стиле Коко Шанель вызывают восторг. Натурные съемки – еще один повод для восхищения. Например, важным «действующим лицом» фильма стал лес, который не просто иллюстрирует, но словно придает объем настроениям и чувствам героев: живописный и яркий, он приветствует вдохновленного Стравинского, а его супругу встречает мрачным и застывшим. В одной из последних сцен, рисующей будущее, лес – красочный, живой – предстает самодостаточным персонажем: он – символ вечных творений главных героев.
Радует и игра актеров. Анна Муглалис, которую критиковали за создание «слишком стервозного» образа главной героини, на деле представила Коко Шанель независимой, полной элегантной гордости (которую кто-то и впрямь может принять за стервозность). Ей не уступил в мастерстве Мадс Миккельсен в роли Стравинского, создав убедительный образ сдержанного, мучающегося, тихо влюбленного персонажа. Каплю дегтя внес акцент актера, когда тот говорил на русском. Елена Морозова выглядела весьма органичной в роли любящей жены неверного композитора: она словно растворялась в нем, заботилась и поддерживала его.
Какими были их герои на самом деле? Как складывались отношения внутри этого любовного треугольника и существовал ли он вообще? Вопрос остается открытым. Эта история – одна из возможных мозаик калейдоскопа отношений Коко и Игоря. Красивая фантазия о любви и новой эпохе, прекрасно воплощенная Яном Куненом, дополненная музыкой Стравинского и стилем от Шанель радует взгляд, услаждает слух, будоражит воображение.
