18 мая Московский театр «Новая Опера» дал единственный в этом сезоне показ «Золушки» Джоаккино Россини в постановке Виктора Герасименко. Судя по переполненному залу и настоящим овациям публики, этот спектакль достоин появляться гораздо чаще в репертуаре. Зрители стали свидетелями еще одного эксклюзивного события — оно точно войдет в историю нашего времени. Но обо всем по порядку.
Россиниевские оперы ставить невероятно трудно: режиссеры хотят загрузить артистов активным сценическим движением и взаимодействием, но в итоге всегда пасуют перед самой музыкой. Ведь Россини, да и вообще эстетика бельканто требует максимальной концентрации на пении — невозможно спеть все эти бесчисленные фиоритуры и украшения шестнадцатыми, когда режиссер мучает тебя беганием по сцене. Соответственно, публику надо приманивать и заинтересовывать другими вещами: например, переносом действия в XX век («Севильский цирюльник» в МАМТ) или излишней буффонадой с уклоном в гротеск («Итальянка в Алжире» там же). Или сделать так, как поступил Виктор Герасименко в «Новой Опере» (он тут и художник, и режиссер) — основная изюминка спектакля заключается в оформлении. Вместо классических рисованных декораций зрителю предложено погрузиться в мир сказки посредством 3D. На трех экранах, установленных в глубине сцены, в течение спектакля благодаря искусству анимации появляются и карета с лошадью, которая увозит Золушку в замок, и осел с крыльями, который снится Дону Маньифико, терраса замка принца с диковинными цветами и многое-многое другое.
А фраза «Весь мир — театр» (именно об этом поет свою арию Алидоро — Россини заменил фею-крестную на доброго волшебника, помощника Золушки) обретает реальное воплощение — во время увертюры в ложах, специально установленных по бокам сцены, размещаются дамы в бальных платьях и огромных париках, которые следят за всем происходящим в спектакле.
Интересны костюмы — они не соответствуют какой-то конкретной эпохе и лишены стилизации. Мужские персонажи, в основном, одеты в камзолы, тогда как у девушек наряды подиковенней и поярче. Чего стоит великолепный наряд Золушки на балу — малахитовое платье с люстрой на голове!
Музыкальная сторона особых вопросов в принципе не вызывает — в Новой Опере умеют работать со стилистикой бельканто. Оркестр под управлением Дмитрия Волосникова грамотен с точки зрения подачи материала, не расходится с вокалистами (хотя бешеные темпы «Золушки» способны разрушить любой синхрон) и его просто приятно слушать. Волосников не превращает Россини в сухого педанта, как это принято во многих нынешних исполнениях, а наоборот, где-то насыщает партитуру романтической аурой, а где-то — классицистской воздушностью.
Золушка в исполнении Анастасии Лепешинской — сущий клад. Певица удивительно корректно распределяет нагрузку и ее голос звучит очень легко — все колоратуры выпеваются как будто бы без малейших трудностей, а многочисленные переходы с верхнего регистра на нижний отличает удивительная мягкость и медовость. Такому исполнению Золушки могут позавидовать лучшие театры мира! Еще один бриллиант спектакля — Принц Рамиро в интерпретации Алексея Татаринцева. Его тенору подвластна не только утонченная кантилена, но и филигранно точно берущиеся верхние «до» и «ре» в знаменитой арии второго акта. С последним фрагментом в данный вечер произошла прелюбопытнейшая истории: впервые на памяти автора текста артист оперы в полноценном спектакле повторил по требованию публики — оглушительным и продолжительным овациям свою арию (вернее, ее стретту) на бис! Меломаны говорят, что такого поворота событий, по крайней мере, в Новой Опере не было со времен регентства Натальи Попович — когда на одном из концертов бисировался хор из «Набукко». Так что вечер 18 мая точно войдет в историю.
Молодой солист труппы Борис Жуков, дебютировавший в партии Дона Маньифико, заставил порадоваться — в труппе, оказывается, есть бас, чувствующий себя в итальянской стилистике как рыба в воде. Со всем куражом, свойственным молодости (и учитывая, что это его первая большая роль) артист подошел к сценическому воплощению роли: этот герой получился невероятно живым и не ходульным «комическим стариком». Дон Маньифико-Жуков не только отлично пел, но и играл на все сто процентов — смачно пил винишко, эффектно заходился в восторге, когда воображал себя богатой персоной, по-стариковски язвительно ругался с Золушкой и Дандини. Словом, благодаря Борису в «Золушке» Россини был активно развит не только лирический, но и буффонный элемент, который, однако был лишен пошлости и штампованности. Прелестны оказались и зловредные, и очень комичные сестры Клоринда и Тисба в исполнении ярко характерных Галины Королевой и Полины Паниной (дебют) — эти две интриганки и глупышки выписаны Россини крайне ярко, но живая энергетика и безусловно яркие актерские способности певиц добавили необходимую остринку в эту сказку о добродетели.
Фото: Д. Кочетков
