Художник должен быть голодным. Мы всегда понимали эту фразу абстрактно, даже шутя. Но последние мировые события превратили известную максиму из пословицы в новую реальность человечества. Как пандемия повлияла на творчество музыкантов и как они переживают это непростое время?
Студенты кафедры продюсерства исполнительских искусств задали эти вопросы деятелям музыкальной индустрии.
Петр Сальников, музыкант группы Solar Deity
На меня сильно повлияла пандемия – я теперь езжу со своим микрофоном.
Вообще «Солар» означает Солидарность, Ответственность, Любовь, Алкоголизм, Русь. И наша ответственность – в том, что мы все при анализах, сидим дома на карантине, посещаем только репетиции.
А еще собираемся отыграть концерт. И мы – совет из пяти мужей – долгое время не могли понять, придут ли к нам люди – ведь все работают по домам. С другой стороны, есть проданные билеты. Это серьезная заявка – c учетом того, что 99,9% посетителей покупают билеты в день концерта. А на входе в клуб мы все сделаем – проверим маски, перчатки. Собянинские коды для нас не работают: концерт заканчивается в 23.30, и все – на выход, в бар через дорогу.
Talya, исполнитель и автор песен
Период изоляции сильно ударил по мне, в первую очередь, в плане эмоциональном. На какое-то время он остановил рост в других направлениях – в танцевальном особенно. Я попросила привезти старый синтезатор, но играть на нем не так уж и часто хотелось.
Но потом что-то щелкнуло. Я спела свои песни тем, кто был рядом в тот момент, кто поддерживал. Появился продукт – зрелый текст, который не просто эпатирует, а может принести пользу.
В период изоляции границы между странами закрылись, но границы для моего творчества стерлись. Самоизоляция вернула нас к истокам, к природным данным. Я оказалась один на один со своим темпераментом, музыкой, мыслями, видением этого мира, и почувствовала, что ему это нужно: люди слушают музыку, тексты, и хотят чего-то настоящего. Или «Другой Сказки», как в моей песне:) Поэтому в планах им это дать.
Мария Тихонова, режиссёр-постановщик
«Первая пандемия» – весенняя волна – это было веселое время. Мы не знали, чем заниматься, и я придумала новый спектакль. Мне позвонил Александр Александрович Ведерников и сказал: «Маш, я хочу с тобой ставить «Макбет» Джузеппе Верди». Я такая: «Вау, то есть мало того, что у нас пандемия, коронавирус, так еще «Макбет». И мы с Александром Александровичем в течение полугода разбирали «Макбет». Сейчас, после смерти Александра Александровича, эта постановка немножечко под вопросом, потому что нужен маэстро такого же склада характера, силы…
Еще я занялась онлайн-проектом для художников, он называется «Четвертая стена». Весной, в первом варианте проекта я придумала: предположим, у нас есть тридцать известных режиссеров, которые ставят спектакль Уильяма Шекспир «Двенадцатая ночь». Участники проекта должны себе представить, что они делают спектакль с одним из этих тридцати режиссеров – если ты ставишь спектакль с Квентином Тарантино, то должен изучить его специфику, стилистику, как он снимает, как он работает – то есть полностью погрузиться в творчество этого режиссера. В итоге участники проекта сделали около 35 очень интересных работ.
Сейчас мы работаем над второй ступенью проекта, адресованной уже не только художникам. В итоге ребята получают своеобразный театральный симулятор, который мы проводим дистанционно, в Зуме.
Вообще общение в Зуме неравноценно, конечно, живому общению. В первую волну это было тяжело, а сейчас как-то уже привыкаешь, потому что понимаешь: раз надо, так надо.
Михаил Фомин, пианист и аранжировщик
Мне удалось избежать убытков: у меня не такой̆ плотный̆ концертный̆ график. В октябре у меня случилось целых два концерта — сольный̆ концерт в Доме-музее Скрябина и квартирник на фестивале «Усадьба Джаз».
Ограничения не позволили собрать залы на свои концерты в Москве — люди боятся ходить на мероприятия, и это бьет, как ни странно, в основном, по крупным артистам.
Локальные артисты оказались в более выгодном положении.
Еще до карантина у меня появился Инстаграм-проект: я делал музыкальные «портреты» аккаунтов своих подписчиков. Впоследствии выпущу несколько альбомов, составленных из этих материалов.
Плюсы — пришлось остановиться, оглядеться и подумать о том, что ты хочешь делать на самом деле, осознать себя и свои истинные желания, понять, что на самом деле важно для тебя. Я начал уделять внимание занятиям на скрипке, писать тексты.
Все остальное — только минусы. Это скованность, ограничения, спад интереса слушателей̆ — многим стало не до искусства и не до культуры.
Станислав Михалев, концертмейстер группы альтов Ульяновского государственного академического симфонического оркестра «Губернаторский»
Первое время в самоизоляции было очень тяжело заставить себя что-то делать. Но спустя неделю я смог создать новый режим дня и стал стабильно заниматься. Однако поначалу никто, даже руководство нашего оркестра не представляло себе, как проводить дистанционную работу. В итоге получилось очень забавно! Нам пришлось записывать на видео оркестровые партии, но поскольку я – концертмейстер своей группы, мне этого делать было не нужно. Моя задача заключалась в том, чтобы отсмотреть видео коллег и составить отзывы для дирижера о том, кто как сыграл свою партию. Вот такая необычная форма отчетности у нас была.
Осенью возвращался к работе с большим удовольствием. Хотя, конечно, было непривычно, поскольку репетиции проходили в неполном составе, в масках, в новой рассадке – за пультами сидели по одному. Но все это меркнет перед тем, что наконец-то можно пообщаться вживую со своими друзьями, коллегами и порадовать любимую публику прекрасной музыкой.
Хотя пандемия продолжается, но сейчас уже нет паники и вопросов – что делать и как. Я был готов к этому, и легче переношу трудности.
GATILOVE, музыкант, диджей
Карантин повлиял на меня исключительно положительно. Я просто понял, что мне некуда спешить, и смотрел специальные курсы по сведению и мастерингу, вдохновлялся поездками на природу, работал в студии с новыми аналоговыми инструментами и даже написал больше 10 песен, которые вскоре выйдут на виниле и на диджитал платформах.
Для меня это время было и сложным и прекрасным одновременно. Я потерял много денег, но вырос как музыкант (как с технической, так и с творческой стороны), было много времени на практику и написание альбома.
С моей концертной деятельностью все в порядке. Как только открыли клубы, я поиграл в разных местах Москвы (Gazgolder / Community) и даже несколько раз съездил на гастроли в Киров и Санкт-Петербург / Сочи.
Думаю, что в связи с новыми ограничениями наберет популярность формат дневных вечеринок, где ты можешь без смены своих биоритмов весело проводить время с друзьями. Такие вечеринки были очень популярны по воскресеньям в начале 2013 года, но со временем стихли, так как московская публика очень избалована наличием клубов и сравнительно небольшими ценами (в сравнении с Европой) на входные билеты и кол-во клубов и возможности выбора.
Ольга Иванова, композитор и пианистка, лауреат премии Президента РФ
Композитор Алексей Рыбников, юбиляр в этом году, недавно дал интервью, которое озаглавили «Я всю жизнь провёл в самоизоляции». Его слова в этом интервью меня очень подбодрили.
В разгар самоизоляции жизнь всё равно кипела: онлайн-лекции и занятия с учениками, «дистанционные» концерты, а ещё мне удалось подготовить партитуру моего вокального триптиха на стихи Агнии Барто и подать заявку на Конкурс имени Мясковского. Премия, которую мне дали – одно из самых радостных событий этой весны.
Много чем хотелось заняться, но график оказался загружен ещё больше, чем при «нормальной жизни». Сохранённые ссылки на доступ к постановкам великих театров так и остались неоткрытыми. К тому же в какой-то момент я невыносимо устала от «онлайна», произошла передозировка.
В начале введения режима самоизоляции многие говорили, что это не может пройти бесследно, что люди обязательно что-то осознают, поймут за это время. И осенью, когда вновь открылись залы, я обнаружила, что и сама в чём-то незаметно для себя изменилась – и это явственно почувствовалось, когда пришлось выйти на сцену после нескольких месяцев перерыва. Оставит ли этот период след в истории искусств? Мне кажется, что да. Посмотрим, как изменится плавание корабля музыки XXI века от встряски 2020 года.
