Владимир Федосеев (ВФ), Народный артист и Лауреат Государственной премии СССР, художественный руководитель и главный дирижёр Большого симфонического оркестра имени П. И. Чайковского, поделился с Анастасией Деминской (АД) своими воспоминаниями о студенчестве в Академии им. Гнесиных и рассказал, почему он ценит эти времена до сих пор.
АД В кругах музыкантов есть понятие «Гнесинский дом». Что оно значит для Вас и в чем заключается?
ВФ Для меня Гнесинский институт – родное гнездо. А студенчество – золотая пора, о которой я вспоминаю до сих пор. Тогда я встретил Елену Фабиановну Гнесину: она была уже в преклонном возрасте, но излучала невероятные человеческое тепло и доброжелательность.
Вообще-то, дом у меня был в Ленинграде. Я приехал в Москву, потому что в Ленинградской консерватории не было факультета народных инструментов. Сначала я поступил на заочное отделение Гнесинского института, но буквально спустя полгода меня перевели на очное и дали общежитие.
Именно тогда я понял, что должен быть дирижёром. Но профессия эта загадочная; к ней надо стремиться и ждать, ждать, ждать. Она всё-таки не для молодых. После окончания Гнесинского института я поступил в консерваторию, а потом и в аспирантуру к Лео Морицевичу Гинзбургу. И в это же время руководил Оркестром русских народных инструментов Центрального телевидения и Всесоюзного радио.
Баян помог мне выйти в симфонические дирижёры. Благодаря своему инструменту, я с малых лет впитал в себя народную культуру. Я и сейчас люблю музыкантов, которые ею занимаются. Знаете, считается, что народники – это второй сорт. Люди, которые так думают, обманываются. На самом деле, наши великие композиторы: Чайковский, Глинка, Мусоргский – жили этим самым фольклором, из которого и вырастали потом в гигантов симфонической музыки. Я это всегда знал и чувствовал.
АД Вы учились и в Ленинградском музыкальном училище, и в Гнесинском институте, и в Московской консерватории. Расскажите, в чем для Вас главная особенность Гнесинки?
ВФ Гнесинский институт всегда соревновался с Московской консерваторией. В Гнесинке были педагоги, которые выделяли талантливых студентов, зная, что эти люди должны идти дальше. В консерватории все было официально и на высоком уровне, но какой-то заботы со стороны педагогов не хватало. Тот же директор Гнесинского института Юрий Владимирович Муромцев был как бы отцом для всех, пусть и очень строгим. Он следил за студентами, приходил ко всем на экзамены, поправлял, ругал иногда, но к нему всегда можно было обратиться с любой просьбой. В Гнесинке царила атмосфера более душевная и домашняя, что ли.
АД Какие преподаватели в своё время оказали на вас наибольшее влияние?
ВФ Моим педагогом в Музыкальном училище была Вера Николаевна Ильина. Эта женщина, профессиональный дирижёр, стала первой, кто меня заметил и сказал: «Вы должны заниматься дирижированием». После Николай Пантелеймонович Резников дал мне уже основу профессионального мастерства. Профессор занимался по западной школе, потому что в России своей школы ещё не было. Он недолго прожил, к сожалению, но я его помню. Был ещё замечательный педагог по классу баяна Николай Яковлевич Чайкин. Евгений Мравинский очень помог мне, пригласив меня в свой оркестр уже в качестве дирижёра. Георгий Свиридов, память о котором осталась у меня на всю жизнь, также многое мне дал. Этим людям, которые раскрыли меня как музыканта, я низко кланяюсь.
АД А какие события в годы вашей учёбы в Гнесинке кажутся Вам наиболее важными сегодня?
ВФ В течение этих пяти лет я много ездил за границу, например, на Молодёжный фестиваль в Вене и на гастроли в Индию. У меня была полноценная жизнь музыканта. В Индии я аккомпанировал на баяне замечательному баритону из Казахстана Ермеку Серкебаеву. Мы объехали всю страну с юга на север. Наши концерты так нравились индийской публике, что я начал петь соло: «На горе — белым — бела -/ Утром вишня расцвела. / Полюбила я парнишку,/ А открыться не могла» (напевает). Вообще для меня человеческий голос – и сейчас самый великий инструмент.
Ещё когда я учился, меня пригласили на радио возглавить оркестр. Я боялся, потому что это большая ответственность. Но в меня верили, и это придавало мне силы. Предложение возглавить Большой симфонический оркестр тоже стало для меня событием. Очень важна была для меня помощь многих выдающихся людей, потому что мир наш очень разный: не все улыбаются друг другу, некоторые страдают от зависти. А меня вела судьба.
АД Какими были отношения между студентами-дирижёрами?
ВФ К сожалению, мы были не очень дружны между собой. Каждый жил самостоятельно.
АД 16 лет назад Вы вернулись в Гнесинку, но уже в качестве профессора. Что изменилось со времён Вашего студенчества?
ВФ Когда я стал преподавать в академии, я понял, что мне намного ближе взаимоотношения педагога и ученика в Гнесинке, чем в Московской консерватории. Студенты моего класса посещают репетиции Большого симфонического оркестра. Это очень важно, потому что сохраняется связь между поколениями, чего, может быть, не хватает в консерватории. Мне кажется, что выпускники Академии ближе друг к другу. Их объединяет любовь и гордость за то, что они гнесинцы.
Раньше были такие наставники, которые видели в студенте работника оркестра, хора. Педагоги доводили этих студентов до необходимого уровня. А сейчас, если педагог не видит в ученике лауреата, то он уделяет ему меньше внимания. Лауреатство мешает как студентам, так и детям, которые ещё учатся в музыкальной школе. Такие «стремления» мне очень не нравятся. Слово «звёздность» кажется мне неправильным и даже устрашающим.
АД Какие дни были для Вас самыми любимыми в студенческие времена?
ВФ Любимыми днями были те, когда мы получали стипендию. Мы всегда в начале отдавали долги, а после отмечали. Это было как у всех. Но мы не забывали, что надо учиться и с каждым годом совершенствоваться.
АД А есть ли у Вас «священный» класс?
ВФ Священный класс? Дирижёрский. Я не помню номер, но, по-моему, двадцатый на втором этаже. Это класс, в который мы заходили с дрожью в теле и сознанием того, что нас сейчас будут «причащать». А педагоги у нас были прекрасные: они нас очень понимали и поддерживали.
АД Владимир Иванович, и «на бис» – несколько «юбилейных» слов.
ВФ Большой поклон от меня всем Гнесинским руководителям и педагогам, и бывшим и нынешним. Академия – мой главный музыкальный дом, который дал мне все, что я имею.
Фото: https://www.classicalmusicnews.ru/reports/bol-shoiy-simfonicheskiiy-orkestr-zavershil-triumfal-noe-turne-po-evrope/
