На сцене Большого зала Московской консерватории 21 октября прозвучала лирическая опера «Иоланта» Петра Ильича Чайковского. Режиссером-постановщиком выступил Эдем Ибраимов. В спектакле приняли участие как студенты консерватории, так и приглашенные солисты, связанные с этим учебным заведением. Софья Косенко поделилась своими впечатлениями от постановки.

«Иоланта» — лирическая опера Петра Ильича Чайковского, основанная на датской драме Генрика Герца «Дочь короля Рене». Либретто к ней написал брат композитора — Модест Ильич Чайковский. Это одно из немногих оперных произведений, где нет как такового видимого отрицательного героя. Все происходящее сказочно, идеалистично и одухотворенно. Опера часто ставится как в России, так и за рубежом в разных художественных и режиссерских интерпретациях. В 2021 году, например, роль Иоланты исполнила незрячая певица Нафсет Чениб. Дмитрий Черняков в Парижской опере создал своеобразный синтез «Иоланты» и «Щелкунчика», а в постановке Анны Шишкиной слепота юной Иоланты — не столько ее проблема, сколько ее отца. 

В Московской консерватории постановку осуществил режиссер Эдем Ибраимов, давно сотрудничающий с Оперным театром МГК, а с 2018 года — и с Камерной сценой им. Б. А. Покровского Большого театра. За последние годы он поставил не только «Иоланту», но и «Франческу да Римини» Рахманинова и «Нос» Шостаковича. В Большом зале его версия оперы Чайковского предстала перед публикой во второй раз (первый — в 2023 году). В этот раз он отказался от сложных сценографических решений, сделав выбор в пользу полусценической версии. 

Изменился в этом году и состав солистов. Юные голоса студентов оживили действие, добавив свежести в прочтение сюжета. Декорации остались прежними: две античные вазы с белыми и красными розами и ширмы по краям сцены. Костюмы — в духе Южной Франции эпохи XV века: бургундские платья, котарди и женские платья в стиле «луковицы».

Партию Иоланты исполнила Мария Мальцева, что стало для нее дипломной работой. С первого появления ее яркое сопрано передавало все эмоции главной героини: горе, которое она может лишь предчувствовать, при этом не зная истинной причины. Мария превосходно показала несчастье дочери короля не только голосом, но и соответствующим образом. Она невидящим взглядом смотрела в зал, только вперед, при этом изящно приподнимая подол платья, и даже чуть не споткнулась. 

Николай Пронин — приглашенный солист, окончивший Московскую государственную консерваторию, предстал перед зрителями в роли короля Прованса Рене. Однако впечатление создалось иное: Король здесь скорее как монах или отшельник, тихо обращающийся к Богу в своей молитве. И полностью этот образ раскрылся в его сольной арии и ариозо «Господь мой, если грешен я». Даже его костюм напомнил облачения. Довольно тихий, несколько усталый голос, который скорее подходит для камерной обстановки, на фоне других артистов был менее слышен. Это добавляло образу некую сакральность и даже одухотворенность. В этой постановке Рене предстает спокойным, мудрым и набожным человеком.

Роберта воплотил Максим Морозов. Не только его звучный баритон, но и эмоциональная подача, сочетающаяся с четкой артикуляцией и выразительной мимикой, создали образ горячо влюбленного, верного и отважного юноши.

Водемон предстал совершенно иным. Его партию исполнил приглашенный солист Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко Кирилл Золочевский. Героя он показал очень чувствительным и ранимым. Уверенные высокие ноты звучали так же органично, как и короткие, но понятные фразировки, основанные на дыхании. 

Жак Мартиросян, обладатель невероятно приятного, темброво чистого баритона, исполнил партию мавританского врача Эбн-Хакиа. Фразы были длинными, с внутренним развитием и завершенными. Артист обладает активной мимикой и рельефным, по-арабски магическим образом, что позволило ему показать своего героя и серьезным, и смешным, и эмпатичным к несчастью Иоланты.

Остальные действующие лица — кормилица, подруги главной героини, привратник и оруженосец — были практически незаметны. Сам Чайковский тоже уделил им не так много внимания, и режиссер не стал вносить свои коррективы. Второстепенные герои добавили лишь несколько штрихов, позволив полностью сосредоточиться на основном действии драмы.

А вот хора действительно недоставало. Не только из-за его малого количества в самой партитуре, но и из-за динамики. Певцы стояли в углу сцены, очень близко к органу, что, вероятно, мешало свободному проникновению звука в зал.

И последнее, но не менее важное, что можно сказать о постановке — это оркестр и его дирижер Джереми Уолкер — музыкант из Великобритании, тонко чувствующий русскую музыку. Маэстро дышал вместе с оркестром, солистами и хором, и его вздох был буквально слышен залу. Оркестр вел солистов по руке дирижера и помогал им. Фразировка была ясной. Это тот случай, когда сложно выделить какую-то определенную группу инструментов, потому что одни мелодические линии переплетались с другими и образовывали невероятный музыкальный симбиоз, ядро которого — дирижер.

Несомненно, постановка получилась успешной. Громкие аплодисменты и множество букетов от зрителей — тому подтверждение. Московская консерватория создала «Иоланту» как сказку со счастливым концом, где есть место только светлым и искренним чувствам. 

В публикации использован скриншот из видеофрагментов постановки, размещенных в сообществе ВКонтакте «АртОпера»