30-го сентября на «Первом канале» прошла премьера фильма Любови Аркус об Алле Демидовой «Кто тебя победил никто».
Этот фильм – история одиночества. Одинокий голос человека слышен на всём его протяжении – среди сменяющих одна другую декораций. Жизненный и творческий путь Демидовой настолько длинный, что его сложно осознать, охватить взглядом. Любовь Аркус проводит зрителя сквозь него с помощью бесконечно длинных, подробных, тяжеловесных архивных записей. Часть – из госфильмофонда, часть – за пять лет, что шли съемки, ставшие историей звонки и съемки. Аркус будто ловит приемником улетающие вдаль волны проходящей эпохи. Из того же радио к нам доносятся тени и их голоса – последние съемки Майи Туровской и Вадима Гаевского, последний разговор с Муратовой.
Можно не знать про Демидову ничего: Аркус дает контекст, вкладывает зрителю в голову мысль. Но переживание, процесс изменчивой и сложной жизни вложить нельзя. Мелькают сцены, великие имена, которые стерло неразборчивым языком время, главы-эпохи, с каждой следующей становящиеся все короче, короче, короче. Эти главы – как карточки в архиве библиотеки, и это было, и это было, и этого не вернуть. Проживая заново свой путь, через осторожные, но все же такие ранящие вопросы и сопротивление, её героиня будто пересоздается заново. Аркус с таким упоением собственной подробностью рассказывает о Демидовой, что все сливается в одно, в бесконечную череду имен, сцен, конфликтов, сменяющихся костюмов и возрастов одной и той же женщины, которая уже перестает быть Демидовой единоличной. Их, Демидовых, становится много.
То, без чего не было бы этой картины – конфликт. Он в кататоническом названии, он в отношении Демидовой к Аркус, сложном, неоднозначном, все время на грани. И он же стал песчинкой, вокруг которой в течение пяти лет, трудно и постепенно нарастал фильм.
Четвертую стену режиссер и героиня не то, что ломают, они ее и не строят. Аркус подчиняясь, Демидова – принципиально. Незаурядная сила личности Демидовой разрушает. И, в каком-то смысле – быть взломанным и сломанным – судьба этого фильма и единственный для него способ все же состояться. Повествование непростое и визуально. Разные пространства, порой не понятно, чем оправданные – дорога, которой так противится Демидова, архивы и еще раз архивы, то, что снято непосредственно Аркус – комната с обстановкой в духе хамдамовских «Бриллиантов». И здесь перед нами одна из Демидовых – Демидова-дива, Демидова-царица, спесивая пожилая женщина, утонченная и усложненная своей силой и надломом. Своенравная, хрупкая и закрытая. Человек в хрустальном футляре. Сквозь эти эпитеты начинает проступать нечто иное, – некая трудно выразимая суть.
Время здесь движется вперед и по спирали, вечно возвращаясь к одной фигуре – Демидовой, и прокалывает, как тонкая острая игла этот фильм насквозь, вонзаясь дальше и дальше, и глубже, приводя к стихотворению Бродского, которое Алла Демидова читает вместе с автором. В конце возникает ощущение, что все это повествование нужно лишь для того, чтобы его отменить.
Но что остается? Остается человек, личность, тот, кто осознает и наблюдает.
По сути, есть только этот наблюдатель, замкнутый в себе и на себе. События внешние – лишь отражение мира внутреннего. Наблюдатель – и больше никого.
Название фильма, будто бы отсылает нас к «Антону тут рядом», – на самом деле фраза взята из монолога – его Демидова произносит в спектакле «Старик и море»:
А как легко становится, когда ты побежден! – подумал он. – Я и не знал, что это так легко… Кто же тебя победил, старик? – спросил он себя…
– Никто, – ответил он. – Просто я слишком далеко ушел в море.
