Вы верите в существование инопланетных миров? Не тех, которые изображают в фантастических фильмах, населённых существами омерзительного вида, с их всеистребляющим оружием, захватническими побуждениями и забавными разговорами на варварском наречии, но тех, которые существуют здесь, на Земле. Их создатели живут среди нас, выглядят как мы, разговаривают на человеческом языке, но их творчество, поступки, решения и действия производят на нас, обывателей, впечатление чего-то необычного и экстраординарного, примерно такое же, если бы к нам действительно прилетели инопланетяне и забрали нас в свою удивительную, незнакомую галактику.
В январе в Московской Филармонии-2 произошло столкновение и последующее гармоничное соединение двух огромных планет музыкальной вселенной: Сергея Рахманинова и Михаила Плетнёва. На первый взгляд программа концерта была проста и обыденна, как меню в солдатской столовой: никаких “вкусняшек”. Но достаточно сменить повара, и старый рецепт обретает новый вкус и вид. Именно это происходит в художественном мире Плетнёва, где уникальная пианистическая оснащённость сочетается с гениальным вкусом, глобальными философскими идеями и многогранным чувством красоты.
С первых звуков хрестоматийной Прелюдии до-диез минор, открывавшей первое отделение, Плетнёв создал обволакивающую, гипнотическую атмосферу, втянул слушателя в свой “инопланетный” мир, оставив лишь единственный вариант существования в зале – быть “очарованным странником” в его вселенной, сотканной из красоты, и в то же время отражающей людское существование на планете Земля, со своими страданиями, смертями, войнами, ложью и лицемерием. Хорошо знакомые произведения Рахманинова зазвучали как вновь сочинённые. Пианист будто бы вёл слушателя, не давая вырваться из этого сакрального, богатого красками, чуждого (но такого прекрасного) мира: сквозь юношескую, печальную Элегию и харизматичную Полишинель ор. 3, элегантную Баркаролу и искрящуюся Юмореску ор. 10, пять прелюдий (B-dur, D-dur, g-moll, a-moll и gis-moll) и трагическую монументальную Этюд-картину c-moll op. 39 №7 – к Первой Сонате.
Путешествие по миру рахманиновских миниатюр подготовило сознание для восприятия одного из самых больших и насыщенных опусов композитора для сольного фортепиано. Первая соната была написана в 1907 году и, по признанию её первого исполнителя Константина Игумнова, сочиняя её, Рахманинов имел ввиду гётевского Фауста: 1-я часть – это сам Фауст, 2-я — Гретхен, 3-я — полет на Брокен и Мефистофель. Эта ремарка – ключ к интерпретации Плетнёва, заставившего слушателя стать свидетелем ещё одного межпланетного столкновения в этом концерте-действе. На этот раз в уже синтезированную и органично существующую галактику Рахманинова-Плетнёва врезалась планета великого Гёте, и это событие всецело подчинило себе сознание концертного зала. Открылся мир еще более полиэдрический и суггестивный, чем первый. Здесь зажили вселенские вопросы мироздания, зла и добра, жизни и смерти, любви и терпения. Гениальное в своей естественности и интуитивности плетнёвское чувство баланса темпа, силы звука и нюансировки ещё более очаровывало слушателя-странника. По окончании сонаты было невозможно просто так оставить планету великого пианиста. Ее последним отзвуком стали изысканные и великолепные бисы: миниатюрный “Восточный эскиз” Рахманинова, “Хоровод гномов “Ференца Листа и попурри Шульца-Эвлера на темы вальсов Штрауса, утвердившие многогранность непревзойденной пианистической натуры Плетнёва и его блестящую изобретательность.
На планете Земля существует множество инопланетных миров. Их создают художники, поэты, писатели, музыканты, изобретатели, режиссеры, ученные, политики и вожди. Каждый из них имеет свою силу притяжения, свой космос, своих почитателей и обитателей. Еще более прекрасны их столкновения, и если на ваших глазах встречаются такие планеты, как Рахманинов и Плетнев, то вам не остается ничего, как подчинится действию их гравитации, оставить земное притяжение, и побыть очарованным странником. Вы до сих пор не верите в существование иных миров?
