Марина Макаренко поговорила с деканом оркестрового факультета РАМ имени Гнесиных Ольгой Игоревной Вагановой о том, как живет альт в наше время, какова доля переложений в современном концертном репертуаре и почему стоит быть альтистом.
Совсем недавно начался учебный год, еще свежи воспоминания о вступительных испытаниях. Сколько в Академию пришло альтистов и много ли было желающих поступить?
На первый курс мы приняли пять человек, которые прошли конкурсный отбор, но в этом году среди абитуриентов альтистов было не так много, к сожалению. Одна из причин — это упадок популярности профессии, как бы грустно это ни звучало.
Те, кто приходят к нам, чаще приходят к конкретным педагогам. А что касается регионов, то такого вала абитуриентов, как это было, например, лет десять назад, сейчас нет.
Как вы думаете, за счет чего можно увеличить популярность инструмента?
Нужна более активная работа с регионами: мастер-классы, коннект со средними учебными заведениями. Очень часто ребята просто боятся ехать в Москву, потому что здесь высокий уровень, очень жесткая конкуренция. Смельчаков, которые приезжают просто попробовать, а в итоге поступают, с каждым годом всё меньше и меньше. Другая проблема — то, что молодые музыканты, отучившись в Москве, чаще всего не хотят возвращаться в регион. А без этого круговорота специалистов невозможно поднять ни интерес, ни уровень профессии.
Альт — это инструмент, который люди выбирают уже в сознательном возрасте. Расскажите, почему вы выбрали альт и как начинался ваш путь?
Мой путь начинался очень интересно. Я, как большинство, закончила музыкальную школу по классу скрипки. А потом пришла поступать на теоретическое отделение в Гнесинское училище. Можно сказать, что это была идея фикс: я хотела учиться в Гнесинке. И вот, я поступила на первый курс и первого сентября встретила Таэру Гулямовну Гончаренко — концертмейстера из моей школы, которая была в училище одним из ведущих концертмейстеров струнного отдела. Она налетела на меня и спросила: «А ты почему не пришла поступать?» Я как-то не нашла, что ответить, кроме как сказать, что я теперь теоретик. Таэра Гулямовна дала мне понять, что надо срочно вспоминать, как играть на скрипке, потому что идет дополнительный набор на альт. Я в тот момент удивилась. У меня в голове даже не было такой идеи. Таэра Гулямовна меня попросила показать руки и сказала: «Экзамен через две недели. Давай попробуем». Эти две недели она занималась со мной каждый день. Как итог: я пришла, сыграла на дополнительном наборе на альт, и меня взяли. В течение двух лет я совмещала учебу на теоретическом и струнном отделах. А потом, на экваторе обучения, мой педагог по специальности, Людмила Геннадьевна Вернигора, сказала, что надо делать выбор, и отправила меня с огромной программой на лето думать. Придя в сентябре, я сделала выбор в пользу исполнительства и заканчивала училище уже только как альтистка.
Многие преподаватели считают, что скрипичная и альтовая методики обучения ничем не отличаются. Но есть и те педагоги, которые указывают на абсолютно разные подходы в освоении этих инструментов. На чьей стороне вы? Может ли педагог-скрипач воспитать альтиста?
Базовые навыки игры на скрипке и альте абсолютно одинаковые, потому что это одна плоскость, одна игровая зона и, по сути, те же самые приемы. Основное отличие — другой подход к звукоизвлечению. В принципе, педагог-скрипач может научить альтиста, но он должен понимать тонкости работы этого механизма.
Альт — это очень многоликий инструмент. В эпоху классицизма у Хоффмайстера альт — король бала, в романтизме — непонятый герой, в советскую эпоху — человек с тяжелой судьбой. Каким альт вам видится сейчас?
Я бы сказала, что альт — это отражение человека XXI века во всей сложности существования в современном мире, во всей его быстроте. Сейчас на альт начали смотреть как на равноценный солирующий инструмент. Этого на протяжении всего XX века добивались наши педагоги и исполнители, начиная с Вадима Васильевича Борисовского, который считается основателем отечественной альтовой школы. В произведениях композиторов ХХI века у нашего инструмента нет одного характера. Альт — это, скорее, человек со всеми своими душевными порывами и страстями.
Что на сегодняшний день входит в репертуар концертирующего альтиста и как много в нем переложений?
В современный концертный репертуар входит примерно всё то же самое, что и 50, 60, 70 лет назад, с поправкой на то, что было написано уже позднее. Это классические концерты, романтические кларнетово-альтовые сонаты Брамса, Ребекки Кларк, произведения малой формы композиторов разных эпох, полифония. У современных отечественных композиторов, таких как Александр Чайковский, Леонид Десятников, есть замечательные пьесы, которые отлично подходят для «бисов». Сонаты Хиндемита, Хачатуряна, Вайнберга — это уже классика жанра. Переложений тоже много, но это, наверное, норма, потому что альтовый репертуар XIX века, по сравнению со скрипичным или виолончельным, — это капля в море.
К вопросу о переложениях. С одной стороны, композитор, когда пишет произведение, закладывает смысл в том числе и в тембр инструмента, он выбирает его не случайно. И меняя этот тембр, мы, возможно, уходим от первоначального замысла. С другой стороны, переложения никогда не делаются, потому что «надо». Они делаются из большой любви к музыке, когда уже просто слышать недостаточно, хочется играть. Какие-то переложения получаются близкими по звучанию к оригиналу, но есть и экстремальные версии, например, рахманиновских фортепианных прелюдий или «Весны священной» для альта. Как вам кажется, есть ли где-то условная «грань дозволенного»?
Каждый человек, который берется за переработку произведения или исполнение переложения, сам устанавливает для себя эту грань. Для меня это вопрос совести. Переложить можно все что угодно. Другой вопрос, что автор хочет этим показать. Сделать ради публикации и положить в стол? Сомнительно. Сделать с представлением того, как это прозвучит на альте, с сохранением идеи и художественного смысла — почему нет.
У вас есть какие-то любимые переложения?
Однозначно цикл пьес «Ромео и Джульетта», сделанный Борисовским. Это чудесно и очень сложно. Есть еще альтовый вариант «Пяти мелодий» Прокофьева, который в оригинале скрипичный. И это, как ни удивительно, тоже хорошо звучит на альте.
Как у вас возникла фестиваля «Звучит альт»?
Идею фестиваля, как и название, мне дала Евгения Юдельевна Стоклицкая, которая на протяжении многих десятилетий была заведующей струнным отделом в училище. Это был 2019 год. У нас был огромный выпуск альтистов в училище Гнесиных, и мы поняли, что, как любому исполнителю, перед экзаменом им надо обыграться на сцене. Мы решили скооперироваться: просто взяли несколько залов (это были библиотеки, зал Музея Цветаевой) и провели серию концертов. Потом случилась пандемия, которая сломала все наши планы. Спустя полтора года после нее мы решили вернуться к фестивалю уже несколько в другом формате: помимо концертов добавили мастер-классы. Мы стали приглашать альтистов из оркестров Мариинского, Большого, Михайловского театров, оркестра musicAeterna. Мне сложно говорить, что это имеет успех. Но я считаю, что это интересно. Это прекрасный обмен опытом, возможность посмотреть, кто что как играет, услышать, что об этом думает куратор, который проводит мастер-классы.
Что будет в следующем году?
На будущий фестиваль у нас достаточно большие планы. Мы хотим продолжать расширяться, обмениваться опытом, привлекать студентов к общению. Участие в фестивале бесплатное для всех ребят, которые хотят попробовать себя. В этом году у нас первый маленький юбилей — пять лет фестивалю, и мы поменяем вектор на ХХI век. Я благодарна моим коллегам, друзьям, которые формулируют новые идеи, берут на себя часть организационной работы: это два преподавателя кафедры скрипки и альта — Александра Николаевна Тельманова и Светлана Александровна Королько — и преподаватель училища Виктория Алексеевна Демина. Вот, собственно, этой нашей командой мы будем проводить юбилейный фестиваль.
Почему сейчас стоит выбрать альт?
Потому что альтисты — это особенные люди. Это особенная каста, и нас всегда мало.
Предлагаю создать сейчас три маленьких «топа». Топ-3 ваших любимых концерта для альта.
Концерт Андрея Эшпая, концерт Уильяма Уолтона и, наверное, Рапсодия-концерт Богуслава Мартину.
Топ-3 альтиста современности (исполнителя).
У меня их больше. Юрия Абрамовича Башмета мы точно не можем обойти стороной. Для меня это еще Нобуко Имаи, Ким Кашкашьян и, если мы берем молодое поколение, то это Максим Рысанов и Ори Кам (артист Иерусалимского струнного квартета).
Топ-3 ваших любимых квартета с ведущей ролью альта.
Третий струнный квартет Брамса, практически все квартеты Шостаковича (тут очень сложно выбирать), и квартет Сметаны.
