В Московском театре «Новая Опера» прошел вечер памяти выдающегося хормейстера, одной из основательниц театра, Натальи Григорьевны Попович. К 80-летию со дня ее рождения Камерный хор театра под управлением Юлии Сенюковой исполнил на основной сцене «Маленькую торжественную мессу» Джоаккино Россини.
Для интерпретации выбрали первоначальный вариант мессы образца 1863 года — камерный. Его Россини написал для скромного по численности хорового коллектива, фортепиано и фисгармонии. В российской практике чаще всего это произведение превращают в масштабную и грандиозную почти что ораторию, исполняя его с оркестром (Россини позже создал и такой вариант) и вдвое, а то и больше, увеличенным составом хора. Поэтому от камерности, к которой стремился композитор, не остается и следа. А если и исполняют изначальную версию, то фисгармонию часто заменяют органом. В Новой Опере решили представить почти аутентичный вариант: 16 хористов, фортепиано и настоящая фисгармония.
Еще одна особенность сочинения заключается в том, что его сольные номера, арии и ансамбли, должны исполнять артисты хора. Но на практике обычно для них приглашают оперных певцов-звезд. Так могли бы поступить и в Новой Опере, задействовав своих вокалистов, но организаторы решили остаться верными букве и духу Россини.
К визуальному воплощению мессы подошли нетрадиционно — без привычного скучного филармонического формата. И это заслуга режиссера Виктории Агарковой. Волшебство начиналось уже при входе в зал: на сцене стояли сидения для хористов в форме белых и черных квадратов. На каждом из них на латыни были написаны имена апостолов. Располагаясь на квадратах, певцы превращались в участников своеобразной игры, становясь условными святыми.
В центре сцены — большой экран. Здесь в начале каждого номера появлялось его название, а потом демонстрировались фрагменты картин на библейскую тематику, что, несомненно, усиливало впечатление от религиозного характера музыки. Были и субтитры с переводом текста. Режиссер особо выделила уникальный фрагмент партитуры — «Религиозную прелюдию», исполняемую дуэтом рояля и фисгармонии. Во время звучания этой части на экране появились очертания креста: белая колонна посередине и отходящие от нее по левую и правую сторону названия номера. Хор, поднявшись на сцену, замирал в определенном порядке по сторонам от этого креста, в тихом благоговении смотря на него. Сцена погружалась во мрак. В сочетании с сверхъестественным, сакральным звучанием музыки Россини действо приобретало характер мистерии, таинства. Гениальная находка режиссера придавала исполнению особый духовный настрой: в этот вечер в Новой Опере царила атмосфера сокровенности и высшей взволнованности.
Хор театра был главным детищем Натальи Попович — именно она довела его до такого уровня, что он до сих пор считается одним из лучших хоровых коллективов оперных театров России и воспринимается как отдельная часть московской труппы. Сегодня нередко проходят концерты или спектакли, где выступает только он: например, хоровая опера «Красное» Т. Шатковской, спектакль «Черное. Шаги босиком» (режиссер Алексей Вэйро).
Главный хормейстер Юлия Сенюкова продолжает и развивает традиции, заложенные Попович. В этот вечер Камерный хор продемонстрировал всю палитру нюансов, заложенных в партитуре: интимность, мягкость и вместе с тем грандиозность, а иногда и почти генделевский масштаб звучания. Но камерность, к которой так стремился и которой хотел добиться Россини в первой версии, ими была сохранена. Некоторую эклектичность музыки мессы (она балансирует между барокко и романтизмом) коллектив преподнес стилистически тонко.
Из тех артистов хора, кто выступал сольно (Евгения Болдова, Дарья Михайлова, Владимир Федоткин, Сергей Каныгин) наиболее яркое впечатление произвела сопрано Евгения Болдова — она с невероятной грацией, нежностью и мягкостью тембра своего лирического сопрано исполняла арии Crucifixus и O Salutaris, отлично показала себя и в дуэтах.
Исторический интерес вызывает звучание фисгармонии — за него отвечала концертмейстер театра Юлия Банькова.
Но композитор дал этому инструменту мало места для сольных высказываний, поэтому на первом плане находился рояль. И здесь восхитительна работа еще одного концертмейстера театра, молодой Ксении Нориной. Она была убедительна и как чуткий аккомпаниатор (ни разу не разошлась с хором, была предельно собрана), и как солистка. Россини предписал фортепиано по-своему царить в мессе: у Нориной оно потрясало суровым, мрачным хоралом диссонансных аккордов и покоряло абсолютно тончайшим пианиссимо. Диапазон звучаний пианистки огромен, и каждая нота у нее была эмоционально прочувствована, поэтому краска, извлекаемая Нориной из инструмента, ясно читалась слушателями. Рояль стал одним из главных героев сочинения, наряду с хором.
Фото — Екатерина Христова
