15 апреля в Концертном Зале Чайковского состоялась мировая премьера концерта для фортепиано и вибрафона с оркестром Сысоева «Сферы», а также российская премьера Реквиема Лигети.
Современную музыку на концертах филармонии играют не слишком часто, а уж мировая премьера свежесочиненного концерта, да еще сколько-нибудь известного композитора ― заметное событие даже в самый насыщенный сезон.
Алексей Сысоев ― композитор-экспериментатор, прошедший через целую палитру жанров в работе и творчестве: от джаза и до постмодернизма. Его музыка последнего десятилетия часто носит абстрактно-авангардный характер с присущими авангарду особенностями, например, нетрадиционными инструментами и элементами перформанса во время исполнения.
Таким стал и концерт Сысоева для фортепиано и вибрафона с оркестром «Сферы». Как обещал ведущий Ярослав Тимофеев в своем вступлении, слушателя ожидает красочная и эффектная музыка, которую, кроме обычных инструментов, исполнят 8 велосипедов и 120 смартфонов.
Внешняя составляющая концерта действительно была на высоте: в определенный момент на сцене появились большие советские неваляшки, которые ударники поднимали высоко над головой и качали из стороны в сторону (в этот момент в лучшем положении, чем слушатели в зале, оказались зрители трансляции: оператор проник в глубину оркестра и снимал этих кукол крупным планом). В конце «заиграли» обещанные зрителю велосипеды: их поставили «на попа» между медных духовых и, когда музыканты крутили руками педали, те издавали знакомый каждому велосипедисту специфический роторный треск, медленно затихающий за десять-пятнадцать секунд.
Финал произведения выглядел впечатляюще. По весьма жирной аналогии с «Прощальной симфонией» Гайдна оркестр группа за группой покинул сцену и разошелся по затемненному залу, светя вокруг себя фонариками смартфонов (с них еще звучала запись велосипедного треска, в которой невидимый звукорежиссер постепенно убавлял громкость до тех пор пока в зале не наступила тишина). Пока же оркестр расходился ― фортепиано и вибрафон играли длинную коду, напоминающую затухание в финале 4 симфонии Шостаковича (там, кстати, тоже звучат фортепиано и вибрафон), за одним лишь исключением, о котором речь пойдет ниже.
Что же еще нужно современному композитору? Перформанс на месте, оркестровка — тоже, исполняют как будто бы весьма неплохо, и даже скорее хорошо. Но есть две важных детали, которые не то, чтобы портят впечатление, но переводят музыку из качества «отличной» и «замечательной» (если не гениальной) в разряд «неплохих» и «видно, что композитор старался».
Первая деталь ― композитор, кажется, увлекается и не совсем держит внимание аудитории. Конечно, здесь можно пожурить современного слушателя за то, что его внимание нужно удерживать, но факт остается фактом― в нескольких местах возникают мысли о насущных делах, планах на остатки вечера и вообще дальнейшую жизнь. И это скорее говорит о просчетах автора и проблемах формы, чем о занятости рецензента ― кажется, несколько разделов Алексей Сысоев затянул.
Вторая деталь ― отсутствие четкого и ясного тематизма, который цеплял бы слушательское внимание и держал его. И это не обязательно должна быть классико-романтическая или даже шостаковичевская тема с артикулированным тональным окрасом и всей причитающейся музыкально-теоретической основой. Вовсе нет. Не любая тема должна быть такой, чтобы ее можно было напеть или насвистеть: достаточно вспомнить кларнетовый концерт Кайи Саариахо, где тематизм не то чтобы очень уж певучий (и вообще его с трудом можно воспроизвести на чем угодно), но узнаваемый: он делится на несколько мелодико-интонационных «облаков», благодаря ему слышатся репризы, взаимодействие тем и поэтому слушательское внимание композитор(ка) не теряет. К сожалению, именно яркого, заметно тематизма «Сферы» Сысоева были лишены.
Во втором отделении концерта прозвучала российская премьера Реквиема Дьёрдя Лигети. Это сочинение, может, не очень известное широкому слушателю, часто так или иначе обсуждается в рамках курсов по современной музыке и просто на «тусовках» современных композиторов и исполнителей современной музыки: в нем Лигети использует изобретенную им технику микрополифонии, когда отдельные партии хора и солистов сливаются в звуковые кластеры. Эта сплошная масса хорового звука переливается красками, изменяется и мутирует, двигаясь по регистрам ― но при этом остаётся сплошной и неделимой на созвучия. Здесь, конечно, встаёт вопрос о том, как сами исполнители ориентируется в этом пространстве, но как слушателям нам важен лишь сам факт того, что они не «плывут».
Конечно, Реквием, как и «Сферы», сложен для восприятия, но Лигети, как гениальный и исторически значимый композитор, попадает в точки внимания слушателя: в моменты, когда начинаешь терять концентрацию на музыке, её характер резко меняется (происходит перемена уже упомянутых тематических облаков), и про мысли о планах на вечер сразу же забываешь. И хотя Реквием не назвать приятной музыкой, он приносит гораздо большее эстетическое удовлетворение, нежели концерт Сысоева.
Стоит ли после вышесказанного прекратить посещать концерты новой музыки? Если вам к концерту не хватает гарантийного талона на впечатления ― пожалуй, да: новая музыка может оказаться совсем неудачной. Часто, как «Сферы» Сысоева, это добротная и качественная, но не гениальная музыка. Но порой посетитель концерта становится свидетелем локальной или глобальной вехи музыкальной истории, получив шанс первым услышать и составить впечатление о той музыке, что через полвека будут изучать как образец новые поколения композиторов и исполнителей.
