13 ноября одним из предметов внимания участников и гостей оперной конференции в Гнесинке стала русская опера. Рассказываем о событиях утреннего заседания конференции, которое состоялось в аудитории № 26.
Секция «Оперное наследие Н. А. Римского-Корсакова» – одна из самых узконаправленных в программе научного форума. Эта узконаправленность придавала секции особую привлекательность: слушатели последовательно и глубоко погружались в тему, которую докладчики представили с самых разных ракурсов.
Первым выступал доцент Санкт-Петербургской консерватории Владимир Горячих. Его доклад был посвящен драматургической роли пространства в опере, в качестве примеров исследователь использовал в том числе оперы Римского-Корсакова разных лет. Интересно, что анализ пространственных решений в современных оперных постановках привел Владимира Владимировича к выводу: пространство в опере как физическая категория сегодня мало кого интересует. Современные режиссеры порой и вовсе игнорируют композиторские ремарки, касающиеся пространства, и вообще, по ощущению докладчика, все больше углубляются в «искусственно созданное пространство смыслов».
Выступление на такую «визуальную» тему не сопровождалось визуальным рядом, но от этого ничуть не проиграло. Более того: как и любое сильное произведение (в данном случае – исследование), доклад Владимира Владимировича сумел изменить восприятие реальности. Появление на заседании новых слушателей с того момента воспринималось не иначе как «вторжение» «открытого пространства» Академии в «закрытое пространство» аудитории № 26.
Это «вторжение» особенно сильно ощущалось во время выступления следующего докладчика – аспиранта РАМ им. Гнесиных Марии Скуратовской. В исследовании, посвященном «Псковитянке» Римского-Корсакова и «Борису Годунову» Мусоргского Марии удалось провести неожиданные параллели, касающиеся как самого текста этих произведений, так и истории их создания, и литературных первоисточников. Любопытно было узнать, что связь «Псковитянки» и «Бориса Годунова» подтверждается не только красивыми теориями, но и фактами из жизни композиторов.
Профессор Уральской консерватории Любовь Серебрякова начала выступление с представления своей монографии «В поисках обретаемого смысла. Русская музыка в движении времени», которая вызвала у слушателей живейший интерес. Затем Любовь Алексеевна представила невероятно подробный и доказательный доклад, посвященный опере «Царская невеста». От детального анализа музыкальной ткани произведения Любовь Алексеевна переходила к музыкально-философским обобщениям. «Семиотическое пространство контрсферы в “Царской невесте”: текст в тексте» – чего стоит одно название доклада!
Последние два выступления секции тесно пересекались. Аспирант сектора теории музыки ГИИ – Екатерина Павловна Прокопьева – рассказывала об особом типе стилизации в творчестве Римского-Корсакова на примере оперы «Сказка о царе Салтане» в ее пересечении с тетралогией «Кольцо нибелунга» Вагнера. Екатерина Павловна пришла к любопытному выводу: если Вагнер во всем придерживался маловоодушевляющих человеческих законов, то Римский-Корсаков строил свою философию на вере в чудо, на взаимной любви как единственной возможности спасения.
Следующий доклад представил Римского-Корсакова как еще более патетическую фигуру. Ректор Воронежского института искусств Ольга Анатольевна Скрынникова рассказывала о заимствованиях в поздних операх Римского-Корсакова. По мнению Ольги Анатольевны, заимствуя что-то у других композиторов и сплавляя эти заимствования в своем творчестве, Римский-Корсаков пытался остановить характерное для рубежа 19-20 веков разрушение связей и в искусстве, и в обществе, стоявшего на пороге мировой катастрофы. Композитор пытался спасти мир теми способами, которые были доступны человеку искусства.
Заседание следующей секции – «Отечественная опера: диалоги и пересечения» – открылось выступлением проректора Саратовской консерватории Ирины Викторовны Полозовой, которая рассказала о жанровых признаках оперного творчества Бортнянского русского периода. Этот подробный и убедительный доклад спровоцировал горячий спор, возникший между Ириной Петровной Сусидко и группой гостей и участников конференции. Полемика развернулась вокруг того, что же все-таки можно, а что нельзя считать оперой-seria и может ли исследователь давать произведению свое жанровое определение, даже если оно расходится с соответствующим определением автора сочинения? В аудитории поднялся шум, никто не хотел уступать, необходимо было вмешательство третьей стороны. Наконец, нетерпеливая реплика слушательницы с последних рядов, призывавшая перейти к следующему докладу, остудила спорящих.
Любопытно, что в следующем докладе речь тоже шла об успокоении взволнованных умов. Заведующая сектором истории музыки ГИИ Светлана Лащенко рассказывала о том, что премьерная постановка оперы Глинки «Жизнь за царя» в 1836 году восстановила равновесие в обществе, взбудораженном выходом в том же году «Философического письма к Г-же***» Чаадаева и премьерными показами «Ревизора» Гоголя весной 1836 года. Светлана Константиновна, приводя разные исторические свидетельства эпохи, убедительно доказывала, что пьеса Гоголя и опера Глинки своим почти одновременным появлением на сцене обязаны лично императору Николаю I и его проекту по усилению патриотизма и созданию «презентационного образа русской империи». Этот доклад также вызвал продолжительную дискуссию и безусловный интерес.
Кстати, возможность безошибочно проверить заинтересованность слушателей дает и аудитория № 26: каждый студент Академии знает, что здесь есть две массивные колонны, из-за которых решительно ничего не видно. Слушатели располагаются за колоннами чаще всего тогда, когда нужно заняться своими делами. К чести участников этого заседания – места за колоннами пустовали до последнего, а те, кому пришлось их занять, выворачивали шеи и напряженно слушали участников конференции.
Международная научная конференция «Опера в музыкальном театре: история и современность» проводится при поддержке РФФИ (№ 19-012-20019\19).
