20 октября в «Новой опере» были исполнены «Покаянный канон» Арво Пярта и Концерт для хора на стихи Григора Нарекаци Шнитке. Оба сочинения написаны для смешанного вокального состава а капелла на духовные тексты, они прозвучали в исполнении музыкальной труппы «Новой оперы» под управлением дирижера Юлии Сенюковой.
Не самые простые для восприятия произведения пришли послушать, на удивление, многие: от дам пожилого возраста — постоянных посетительниц концертов академической музыки, до молодых парней в цветастых толстовках. Зал был полон и, что еще интереснее, не опустел после первого отделения благодаря прекрасному исполнению и любопытным сценическим решениям.
Первое, что привлекло внимание — расстановка хористов в обоих произведениях. Во время исполнения «Покаянного канона» они стояли по кругу, а в центре — спиной к публике — находился дирижер. Сценическая статика музыкантов сопровождалась динамичным цифровым обрамлением: на экранах демонстрировали библейские сюжеты.
Во время исполнения концерта Шнитке мужской и женский хоры разделились и вышли на верхние балконы по правую и левую руку, создавая мощный акустический эффект. Дирижер стояла у сцены лицом к зрителю.
Таким образом, благодаря изменяющемуся положению в пространстве хор предстал перед слушателями в совершенно разных ипостасях. Звук то был обращен сугубо внутрь ансамбля, то, наоборот, выводился наружу и направлялся на зрителя.
«Покаянный канон» звучал словно в православном соборе: звук «ламповый», как горячий мягкий плавящийся воск. В некоторых моментах даже чересчур — хотелось большего нажима. Тянулось произведение долго. И, как в храме канон является испытанием для верующих (в некоторых приходах после каждого возгласа «помилуй мя Боже» кладется земной поклон), так и для слушателя в зале «Новой оперы» это было своего рода испытанием выдержки. На четвертой Песне зал зашуршал: несколько раз падали предметы, люди кашляли и вздыхали. Публика заметно устала, хор — нет, не опустил заданную высокую планку. Звук каким был восковым и медовым, таким и остался до конца, что делает честь как дирижеру, так и исполнителям.
Концерт Шнитке произвел фурор. Упомянутая расстановка хора дала о себе знать — было непросто выстроить общее звучание между хорами, находящимися в разных половинах зала, однако в моменты единения накатывала волна самых разных ощущений: от трепета и священного ужаса до благоговения. Наконец можно было рассмотреть работу дирижера. Удивительно, как ее руки, рисующие мягкие линии, не признающие мужской жесткости и четкости, смогли удержать огромный хор.
Если кого-то и можно было критиковать, то сопрано. В первом отделении они заметно скрежетали, отвлекая от духовного соединения с вечным. Солистке чудесно подошло бы ариозо «Снегурочки», но никак не соло в Пярте. Если в «Покаянном каноне» эта академическая почти четвертитоновая дрожь мешала, то в Концерте Шнитке оказалась «тем, что доктор прописал». Музыка сама требовала этого жуткого вибрато, и оно получилось блестяще.
К басам в исполнении Концерта для хора вопросов, напротив, нет. Во время же «Покаянного канона» они звучали хорошо, мягко — жаль, что порой слишком тихо, особенно в полифонических эпизодах.
Зато альты сделали середину партитуры золотой. Могучие, приглушенные, с полноценной глубиной, добротные, но скромные. Любо-дорого послушать — в обоих произведениях. После концерта осталось благоговейное послевкусие, за что можно быть благодарным как гениальным авторам произведений, так и профессионалам-исполнителям, а главное — их дирижеру.
Фото — Екатерина Христова
